Последние дни мы уделяли физической тренировке. И дело не огра­ничивалось лишь упражнениями с гантелями и от­жиманиями,приседаниями. Мы вместе с Андреем сталивспоминать тактику и способы ведения руко­пашного боя. Нам не нужен был длительный кра­сивый спарринг. Один удар— одна смерть. Мы тренировались, какиспользовать то, что под рука­ми.Ремень от фотоаппарата, батарейку, зажатую между костяшками пальцев, какмгновенно пере­резать горло или венуфотопленкой. У каждого че­ловека вкарманах и одежде есть масса предметов, которые могут при правильномиспользовании стать смертельным арсеналом.

Ипоэтому мы телом, мышцами вспоминали и училисьзаново, как убивать подручными средства­ми. Ошибка — твоя смерть. Все должно быть быстро и бесшумно. Бесшумно и быстро. Быстрая смерть — безболезненная смерть. Так что мы были гумани­стамив некотором роде.

У Андрея была несколько другая тактика. Если я, например, в отрабатываемойсхеме старался сра­зупробить глаз или гортань, то Андрей сначала бил в пах или ломал ногу, а только потом уже прикан­чивал.Коронным номером у Андрея было размоз­жить голову коленом. Кому что нравится. По мне проще пробить глаз и добратьсядо мозга. Надо от­дать должное — у Андрея подготовка была лучше. Техника более отточенная, нетлишних движений, иконец упражнения заканчивался фиксацией. Смертью его противника. Не хотел бы я с ним по­встречаться в бою. Еще неизвестно, чем бы закон­чилась наша схватка. У меня как-то больше импро­визация получалась.Андрей работал больше на ав­томате.

—Этому в археологическойэкспедиции научил­ся?— спросил я его в коротком перерыве.

—Понимаешь, некоторые рабочиебуянили, с ворамитакже приходилось работать, — отдуваясь и ничуть не смущаясь, ответил Рабинович-Коэн.

—А потом что с трупами делал?Выдавал за ар­тефакты?

—По обстановке. — Андрейусмехнулся. — По­пробуем спарринг?

—Давай.

Бой вдвоем у нас с Андреемполучился. Не знаю, чтоподумали соседи снизу, но пару раз каждый из нас падал с грохотом на пол.

Этот поединок я выиграл. Не знаю,самому мне этоудалось или Андрей поддался, но просто я за­метил, что Андрей правый боковой блок ставит двумя руками и только на одномуровне. Этим и воспользовался.Сымитировал удар в голову левой рукой. Когда он ее отбил, то тут же нанес удар в пе­чень, сбил с ног и провел«удушение» воротом оде­жды старым испытанным приемом из дзюдо.

Конечно, Андрей пытался менясбросить и раз­битьпромежность, но я был наготове и душил всерьез.Плюс масса тела помогла.

Рабинович не сдавался и не хотелстучать рукой пополу, показывая, что сдается. Видимо, он из тех, кто будет умирать, но огрызаться до последнего вздоха. Он так и бился подо мной, пытался нанести удар мне в лицо, ударить обеими ладонями по ушам,ударить по глазам, сломать нос, но ябыл насторо­же, все его попыткипрошли впустую.

Вот он ослаб, глаза закатились,руки, пытав­шиесяослабить захват на шее, ослабли. Я встал, похлопалпо щекам.

Андрей встал, стал растирать шею.Начал каш­лять.

—Ну ты, Леха, и садист! — сказал он хриплым голосом в перерыве между кашлем.

—От садиста и слышу. Сам тоже провел бы уду­шающий или болевой, еслипредставилась возмож­ность.

—Провел бы, — Андрей согласно кивнул голо­вой.

—Ну вот видишь. А меня садистом обзываешь. Почему по полу рукой не стучал?

—Не знаю, хотел победить, — Андрей пожал плечами.

Похоже, что он никогда несдается. И хороший, и тревожный признак.

— Что еще можешь показать? —Андрей смотрел на меня уважительно.

А то! Израильского спецназовца«завалил» рос­сийскийопер! Пардон — бывший опер.

—Однажды пришлось работать в идиотской си­туации. Я — с ножом, дух — в бронежилете, но без оружия, лишь палка в руках.

— И что?

—  Он замахнулся, я отошел всторону, палка ударяетв пол, я хватаю левой рукой кисть его пра­вой руки. Дай кисть. — Беру кисть правой руки Андрея. — И ножом — раз по вене. —Провожу паль­цем по вене. — Твоидействия?

—Конечно, хватаюсь за кисть. Кровьидет. Ин­стинктсамосохранения. Кровь надо остановить! — после некоторого раздумья ответил Андрей.

—Правильно! Потом легко, плавно,но твердо режу емусонную артерию справа на шее, тут же — слева.Что ты делаешь?

—Как что — зажимаю порезы! —Андрей попы­талсязажать «порезы» на шее и руке.

—Точно. Я режу артерию вподмышечной впа­динеслева, а затем паховые артерии или вены — не разбираюсь в анатомии — слева и справа.

—Охренеть! — Андрей смотрел на меня недо­верчиво.

—А ну-ка еще раз. Сначаламедленно, а потом быстро. Нож возьми накухне.

—Ну держись! — Я взял нож накухне, повернул его незаточеннойстороной.

—Поехали! — Андрей встал в стойку.

Намеренно сделал выпад правойрукой, я пере­хватил кисть. И повторил «упражнение». Сначала медленно, а потом быстро.

Андрей ошарашенносмотрел на нож и потирал места «порезов», иногда смотрел на руки, не поре­зал ли я его на самом деле. Налезвия я давил как положено.На шее и руке у него остались красные полосы.

—А почему ему в пах просто неударить ножом? Болевой шок, и все.

—На нем была модель «броника», где яйца за­крыты. Если бы не было этого свисающего конца бронежилета, то все было бы проще.

—Сам этот прием придумал? — Андрейсмотрел на меня с уважением.     

—Нет — врать не буду! ВНовосибирске, в «бур­се»обучили. Нашей группе повезло, у нас был пре­под — фанат холодного оружия и подручных средств. Именно он научил, заставилфантазировать. Гово­рил,что любая комната наполнена смертельным арсеналом, надо только уметь им воспользоваться. И в карманах у человека всегдаполно всякого ору­жия.Начиная от обычных ключей, расчески, авто­ручки, заканчивая пачкой сигарет. Один раз мне точно его знания помогли, а тобы не стоял с тобой рядом.

—Научи меня этому приему, каквскрыть вены утоварища за пять секунд. — Андрей усмехнулся.

—Понравилось?

—Сначала надо попробовать.

Я показал Андрею, как это надоделать. Сначала медленно,потом все быстрее и быстрее. Андрей это сделал не менее тридцати раз, потом очень дол­го «резал» вены и артерии увоображаемого против­ника.

—А почему нельзя сразу горло перерезать?

—А ты попробуй — только не на мне,на вооб­ражаемомпротивнике. Видишь, неудобно, и здесь надо наваливаться, можешь получить ударпо кор­пусу или впах. А так — держишься на расстоянии и несколькими порезами лишаешь противника жиз­ни. Мелочь, а приятно, согласись!

—  Согласен.

Рабинович попытался «разрезать» горло у про­тивника, но всякий разприходилось приближаться вплотную и «открываться». Он сокрушенно пока­чал головой.

Андрей показал мне два приема,как ломать но­гу учеловека. Оказывается, это очень просто. Глав­ное — угол. И при желании ломаешь на выбор либо голень, либо колено, с бедромпотяжелее, но тоже возможно!

Даже небольшого толчкадостаточно — летишь напол и нога отнимается. Мне понравился этот способ.

Также мы пришли к согласию, чтоломать шею у человекане так просто, как это постоянно демон­стрируютв американских боевиках.

Я показал, как я это делаю.Хватаю противника за голову сзади, плечоупираю в сочленение че­реп — шея и резкоподныриваю, а в это момент плечорезко идет вверх. Таким образом рвется шей­ный отдел, противник умирает.

Тут, правда не для слабонервных,у покойного гражданинаначинаются конвульсии, судороги. Ко­торые могут продолжаться до пары минут. Но ради сохранения собственной жизни чегоне сделаешь!

Андрей показал мне, как он умеетломать шею. Он этоделал коленом, с размаху прыгал на заднюю часть шеи. Также он утверждал, что это можно сде­лать, если рубануть рукой по томуже стыку головы и шеи. Но здесь, по его словам, нужен навык, опыт. Видимо, намумиях тренировался, археолог хренов.

Мы потом еще долго разбирались,как эффек­тивнопользоваться радиоприемником — радио­станцией— сканером  …                                                      

…   —А ну-ка, не шути! —Я заметил, как Мус­тафа полез сзади за ремень.

Андрей отреагировал мгновенно: онблокировал головуМустафы, нажав на глаза и продолжая удер­живать голову в таком положении, потом второй рукой ударил агента посолнечному сплетению, дыханиеперебил. Сопка начал медленно сползать посиденью.

Я тут же сунул руку сзади заремень нашего во­дителя.По карманам прощупал. Документы, день­ги. Не то. Ага, а вот еще один, вовнутреннем кар­мане.

Странно, зачем ему был нужен весьэтот спек­такль? Могнас сдать на чеченском блокпосту. Или здесь попытаться убить? Пятнадцать лет по тюрьмам и зонам и так облажаться?!

— Ты его не убил? —поинтересовался я.

—   Нет, через пару минут очухается. Вытащи его наулицу.— Андрей бесцеремонно вытолкнул Мустафу наружу.

Тот упал набок головой вниз. Явытолкнул ноги, лотом мы усадили его возле колеса, пару раз шлеп­нули по щекам. Тот началприходить в себя.

— Андрей, ты же несильно ударилего по солнеч­номусплетению, а он вырубился, и так надолго.

—Главное — не с какой силой бить,а куда! Не забудь,что я ему немного еще зрение испортил, два небольших болевых шока сливаются в один боль­шой, плюс нарушение дыхания.Недостаток кисло­рода и прочая лабуда.

—Где научился?

—На мумиях тренировался, —усмехнулся Ра­бинович.

—Ну вот, вроде очухался. Ну что,дядя, будешь говорить?

—А где я? — Мустафа мотал головой,цвет лица начал к нему возвращаться.

—В гробу будешь, на верхней полке,если бу­дешь чудить!— пообещал ему Коэн. — А ну, гово­ри, что за фокусы! Какого черта ты решил, что мы тебя убьем?

—А вы себя видели со стороны? —вопросом на вопрос ответил перепуганныйагент.

—Непонял, поясни, — попросил я.

—Когда вы смотрите на чеченца, выхотите его убить, это у вас на глазахнаписано.

—И все?

—Все. — Мустафа вытер пот со лба.

—Ну и дурак ты! На, держи. — Япротянул ему обапистолета, предварительно вынул обоймы  …